РОССИЙСКИЙ КРИЗИС


содержание

РЕФОРМА ИЛИ КАТАСТРОФА?

Выступление на встрече с общественностью
4 июня 1992г. в Москве

К какому типу экономической реформы можно отнести то, что с нами происходит? Мне кажется, что сегодня происходит вообще не реформа, а катастрофа. Мы завалены разной информацией. Но самые простые, необходимые данные, которые нужно знать каждому человеку, - узнаешь с трудом из разных источников. Однако, похоже, что посевная кампания закончена, а треть площадей не засеяна. И произведено совершенно фантастическое действие, наподобие выстрела в работающего человека - поднятие цен на горючее как раз в момент посевной кампании, хотя, казалось бы, нужно было бы снизить их... Только дикий барин у Щедрина не понимал, что нельзя крестьянина ободрать до тех пор, пока он не посеет. Это все грозит нам потерей примерно половины урожая, а это, безусловно, массовый голод такого масштаба, что никакая помощь нам не поможет. Такое же напряженное положение с топливом - нас, по всей видимости, ожидает топливный кризис.

Но если даже отвлечься от конкретных цифр и данных и посмотреть на дело чисто логически, то ясно: не может быть такой реформы, при которой в течение года положение во всех областях только ухудшается. В Германии то, что было после войны, называлось немецким чудом и чудом это было именно потому, что все происходило почти мгновенно.Положение начало улучшаться сразу же с момента начала реформ Эрхарда. Я помню людей возраста моих родителей, которые пережили такую же примерно вещь. Они пережили НЭП. Они употребляли то же слово "чудо". Они рассказывали, что при полной нищете военного коммунизма, при том, что деньги уже потеряли всякую цену, вдруг стали появляться лавочки, где можно было перешить старое платье, или купить обувь, или починить старую обувь, появились булочные... С другой стороны, я помню, прочитал в мемуарах Крупской, что самым тяжелым для старых большевиков было то, что люди по городу шли и просто чавкали, ели хлеб - для них это было невыносимо.

Это чудо, которое происходит - есть результат любых более или менее правильных реформ. Реформа должна иметь результатом постоянное улучшение жизни, рост промышленности, экономическое выздоровление. Хозяйство нашей громадной страны столь сложная система, что никакое НИИ не способно рассчитать ее стратегию. Можно только выработать общую идею, осуществление которой должно непрерывно корректироваться жизнью. Эта корректировка и состоит в постоянном улучшении экономики - это "обратная связь". Без нее "реформа" превращается в осуществление Утопии - так нам знакомое.

У нас же происходит упадок экономики и это, следовательно, не реформа, а распад, катастрофа. У нынешних реформаторов психология революционеров - "до основанья мы разрушим"... Большевики тоже верили: необходимо все уничтожить, а затем с нуля строить все заново. Многие нынешние реформаторы прямо по крови потомки большевиков, участников гражданской войны, либо академики, которые сделали карьеру на изучении экономики "научного социализма". Конечно, в этом крахе, который мы переживаем, действует целый клубок сил.

Прежде всего, криминальная экономика, которая совершенно вышла из-под контроля, и даже Попов говорит, что взятка есть некая форма социального контакта... Но каждая форма деятельности вырабатывает свою психологию человека. Человек, который привык обходить закон, общаться с убийцами и рэкетирами, ассимилироваться в здоровую экономику не может, это ему и невыгодно. Кроме того, то обстоятельство, что у нас уже год постоянно все ухудшается, вырабатывает определенный тип людей. У Золя в одном романе описаны игроки на бирже двух типов: игроки на понижение и игроки на повышение. Сегодняшняя команда правительства - это игроки на понижение. Такие люди не способны будут действовать в позитивном направлении.

Вторая сила - партийные собственники. Они стремятся перевести свои привилегии, которыми они обладали ранее по должности, в личную собственность и стать богатыми предпринимателями и управленцами уже вполне легитимно. Не случайно, что нынешние власти - в основном все те же партийные функционеры.

Третья сила - это, конечно, Запад. Запад сам находится в катастрофическом положении, в состоянии экологического кризиса. Есть разные программы, например, Римского клуба, которые показывают, что западное производство в принципе самоубийственно. Они не могут стабилизировать производство, установить его на одном и том же уровне, а его нужно, наоборот, даже сейчас понижать. Такая попытка вызвала бы у них спад производства и жестокий кризис. Эта экономическая система построена на гонке, на все большей интенсификации производства, что приводит к истощению ископаемых и загрязнению всей Земли, воздуха и т.д. Запад стоит перед жестоким кризисом. Но есть наша страна, еще очень богатая ископаемыми и другими энергитическими ресурсами. И если индустриальное общество бросить на Россию, это, конечно, на какое-то время отдалит кризис. Они как бы продали душу черту, ввязавшися в стиль производства, который дает им комфортабельную жизнь, но за который придется в конце концов расплачиваться. Но конец можно отдалить. И это для них колоссальный стимул.

И, наконец, имеется еще один фактор, колоссальная историческая константа, вектор захвата Западом земель на Востоке. Западное общество не терпит рядом с собой обществ другого типа, оно старается всюду навязывать свой стандарт. Западный принцип расширения государства коренным образом отличается от того, как расширялась Россия. Когда Россия расширялась, она не уничтожала коренные народы. В древнем нашем памятнике "Повесть временных лет" в разделе "Откуда есть пошла русская земля"упоминается множество народов, существующих по сей день: мордва, черемисы (марийцы) и другие. В прошлом веке численность коренных народов Сибири увеличилась в четыре раза и примерно за это же время громадный народ американских индейцев (более 1 млн.) практически был европейцами уничтожен.

Эта же сила много раз пробовала поглотить Россию: шведы, Наполеон, Гитлер. Итог был всегда один: у Запада не хватает сил одолеть Россию. Не потому, что он слабее, а потому, что Россия способна нести большие жертвы. Сегодня вековая мечта Запада может сбыться.

Особенность ситуации состоит еще и в том, что власть сегодня действует так, как нужно действовать в режиме катастрофы, хотя она говорит, что проводит реформы. Власть с возмущением воспринимает любую оппозицию, митинги, демонстрации. Если уже пользоваться новым жаргоном, то в так называемых "цивилизованных" странах демонстрации являются обычной формой выражения социального протеста. Ельцин, его сторонники наклеивают ярлыки типа "красно-коричневые", то есть вызывают в сознании образ фашиста, конструируют образ врага. Я был поражен, когда в одной газете прочитал заявление Попова о том, что в случае массового недовольства можно использовать войска, авиацию, артиллерию. Я сначала не поверил и через газету нашел журналиста, который прокрутил мне магнитофонную запись. Конфронтационность власти показывает, что власть мыслит категориями гражданской войны, катастрофы.

Но катастрофа имеет и духовный характер, нацелена на изменение психологического уклада народа. Западный уклад основан на представлении о жесткой конкурентной борьбе, конкуренция - это экзаменатор. В России есть представление о справедливости. Эту психологию понимала даже большевистская власть. Она уверяла, что у нас справедливое общество. Сейчас же идет массовое давление, чтобы убедить нас, что справедливость - устаревшее понятие. Подавление устойчивого психологического фактора - очень страшное явление. В каком-то смысле геноцид, так как дело идет об уничтожении народа как народа. То есть какая-то часть населения сохранится, но это будет не тот народ, который создал нашу культуру, государство.

Есть два типа мышления. В сознании русского народа богатство не является злом само по себе, но представляет довольно опасное состояние, в котором человек должен быть всегда начеку - богатому всегда труднее душу свою сохранить. Это традиционная мораль, основанная на Православии.

Западное представление о конкуренции сложилось под влиянием протестантизма и, в частности, кальвинизма. Бог предопределил часть людей к избранию, часть - к погибели. Это произошло до сотворения мира, и никто не в силах этого изменить. Но человек может узнать, что он избран, по тому, что он является эффективным орудием Бога; то есть, если он имеет успех в том деле, которым занимается, то это и означает, что он изначально избран и предопределен к спасению души.

И вот когда в нашей нищей стране, стране, где нищие старушки и магазины, где сюрреалистические цены, мы видим по телевидению приемы, презентации, шикарные наряды, нас тем самым приучают - вот это правильно, это и есть новые хозяева, нечего роптать, нужно привыкать к этому. Это входит в противоречие с психологией русского человека, не только русского, но и, в широком смысле, российского. Изменить нас, наш уклад нельзя безболезненно - это будут люди с разрушенной психикой. Это опускание народа на дно, а может быть, и вымирание.

В результате меня могут спросить: "А что же, нам не нужны реформы?" Но у нас нет реформ, у нас есть катастрофа. И эту катастрофу нужно остановить, а не продолжать.

Только реформы с обратной связью, имеющие понимание в народе, каждый шаг которых приводит к улучшению, могут пойти. Конечно, остановка катастрофы будет сопровождаться какими-то срочными мерами самого примитивного характера. Распределение с помощью карточек не означает, скажем, отказа от частной собственности. Нужно обдумывать способы введения карточек, предусмотреть ночлежки, так как будет много бездомных, и тому подобное. Самой страшной проблемой будет голод и топливный кризис.

Впервые напечатано в газете "Путь"
№ 7, 1992г.

содержание   наверх   далее